В начале 2021 года состоится конкурсный отбор инвестиционных проектов ВИЭ по новой Программе поддержки развития возобновляемой энергетики в России. Об этом сообщил на онлайн-конференции «Развитие сектора ВИЭ в России», организованной ИД «Коммерсант», заместитель директора Департамента развития электроэнергетики Минэнерго России Андрей Максимов.

В работе конференции приняли участие представители законодательной и исполнительной власти, энергетические компании, инвесторы и регуляторы энергетики. Информационным партнёром мероприятия выступил отраслевой журнал «Вести в электроэнергетике».

2020 год был непростым для бизнеса: по причине пандемии многие проекты были перенесены на следующий год, ощущалась турбулентность валютных курсов, что отразилось и на секторе ВИЭ. Тем не менее, сектор ВИЭ меньше всего пострадал от пандемии, он работает и показывает неплохие результаты, отметил модератор заседания, Директор Ассоциации развития возобновляемой энергетики, партнёр VYGON Consulting Алексей Жихарев. В России ВИЭ-отрасль находится на пороге второго этапа программы ДПМ, который начнётся после 2025 года. Ожидается, что на новом этапе эффективность программы возрастёт в два раза, стоимость проектов ВИЭ будет снижена, уровень локализации производства повысится более чем вдвое, будут введены требования по экспорту, начнут развиваться сопутствующие ВИЭ-отрасли промышленные и непромышленные сектора. Всё это в целом будет способствовать развитию экономики страны.

Одним из основополагающих вопросов второго этапа Программы развития ВИЭ является выработка жёстких требований к инвесторам ВИЭ по локализации оборудования и созданию экспортной составляющей в ВИЭ-бизнесе.

Как отметил заместитель директора Департамента станкостроения и инвестиционного машиностроения, Минпромторга РФ Денис Кляповский, Минпромторгу было поручено разработать критерии локализации. «На наш взгляд, мы смогли найти баланс интересов наших производителей», – сказал он.

Минпромторг предложил перейти от процентов в локализации к балльной системе. Такой подход позволяет сохранить уровень локализации первого этапа и увеличить его глубину за счёт дальнейшей локализации производства и применения отечественных материалов и комплектующих.

В Программе 2.0 по поддержке ВИЭ появились также жёсткие требования к экспортной составляющей, которая в зависимости от уровня развития секторов ВИЭ-отрасли (солнечная, ветроэнергетика, малые ГЭС и т.д.) может составлять от 5 до 15 %.

Заместитель председателя Комитета Государственной Думы по энергетике Валерий Селезнев выразил сожаление, что дискуссия по развитию ВИЭ часто уходит в детали, поскольку участники защищают свои интересы, ставят свои задачи. А надо оценивать ситуацию в целом.

Прежде всего, необходимо понимать, что никуда не денешься от мировых трендов. Вечно «сидеть» на углеводородах и получать от них прибыль наша страна просто не сможет. Уже в ближайшее время Европа и другие страны, которые не имеют доступа к дешёвым традиционным энергоресурсам, полностью откажутся от углеводородов. Для нас это означает резкий спад экспорта. Реализация углеводородов станет возможной только на внутреннем рынке, а поддержка базовых энергетических отраслей будет осуществляться только путём продажи природного газа и нефтепродуктов по экономически обоснованным ценам, либо за счёт прямого стимулирования традиционных энергетических отраслей за счёт бюджета.

С 2022 года европейские государства намереваются ввести трансграничный экологический налог, т.н. «углеродный сбор» на поступающие на европейский рынок товары. Товары, имеющие явный «углеродный след», будут облагаться дополнительным налогом и штрафами. Это в первую очередь коснётся наших экспортоориентированных компаний, многие из которых выпускают энергоёмкую продукцию. Снижение конкурентоспособности наших товаров на международном рынке также будет компенсироваться из средств бюджета. Это может привести к бюджетному коллапсу.

«Нам надо подумать, как развивать свою энергетику, –- подчеркнул В. Селезнев. – Если мы видим, что технологии добычи и переработки газа, нефти и угля можно довести до экологически нейтральных, тогда надо всё пересчитать и посмотреть: сколько в итоге будет стоить киловатт-час на возобновляемых источниках и сколько на экологически чистом газе или угле?» Позитивно оценивая перспективы ВИЭ в России, парламентарий выразил непонимание, почему новая отрасль обязана отвечать за локализацию оборудования и экспорт, которыми занимаются совершенно другие компании? Может быть, следует подумать о прямых субсидиях в ВИЭ-индустрию, предварительно оценив, что именно нужно поддерживать. Иначе можем столкнуться с тем, что у нас не будет тех технологий, которые просто необходимы.

«Все эти вопросы нужно решать сейчас, потому что лет через 15 мы рискуем получить полностью разгромленный бюджетный баланс страны, попасть в такую кабалу, из которой не выберемся», – подытожил В. Селезнев.

Директор Департамента государственного регулирования тарифов и инфраструктурных реформ, Министерство экономического развития РФ Дмитрий Вахруков подтвердил, что на европейской стороне идёт неизбежный тренд на озеленение энергетики.

В связи с чем, мы находимся между глобальной и локальной постановкой задачи.

Если говорить о глобальных вызовах, то при реализации Программы 2.0 к 2035 г. в России на ВИЭ будет вырабатываться 25 млрд кВт.ч электроэнергии. При этом предприятия-экспортёры, которые в ближайшее время могут столкнуться с углеродными ограничениями, уже сейчас потребляют 145 млрд кВт.ч. Т.е. Программа развития ВИЭ не сделает их продукцию «зелёной», т.к. необходимой доли ВИЭ в энергобалансе страны к 2035 году мы не достигнем.

А что будет с энергобалансом в России после 2035 г.? Насколько мы готовы наращивать объёмы производства возобновляемой энергии? Одних производственных мощностей для этого недостаточно. Требуется глобальная перестройка электросетевой инфраструктуры, внедрение накопителей и выработка других решений, капитальные расходы на которые даже прогнозировать тяжело.

Таким образом, появляются ограничения, связанные с высокой долей платежей потребителей за поддержку ВИЭ. Потребители и без того заплатят за ВИЭ большую цену – 1,6 трлн руб. за 20 лет. Причём платить будут не только те, кому «зелёная» энергия необходима, но и те, кому она не нужна. Но не окажется ли для них цена неподъёмной?

Ещё один вопрос касается целеполагания: что мы развиваем – отрасль промышленности или энергетику? «Исходя из тех цифр, которые мы получаем, – это не про ВИЭ-энергетику, поскольку слишком мала доля в энергобалансе, и не про «озеленение» экономики, потому что мы посчитали: если просто выведем старые мощности ТЭС и заменим их на эффективные современные энергоблоки с газовыми турбинами, снижение выбросов СО2 составит 110 млн т в год. При тех же затратах на поддержку ВИЭ снижение выбросов СО2 составит 2,5 млн т в год. Таким образом, за счёт модернизации традиционной энергетики мы можем сделать свой энергобаланс намного зеленее, – выразил позицию представитель Минэкономразвития. – Развитие ВИЭ – это история про промышленность, а не про энергетику». Поэтому по максимуму должны использоваться инструменты, которые применяются при развитии промышленного производства, а поддержка ВИЭ с оптового рынка должна быть минимизирована.

С тем, что Программа поддержки ВИЭ – это не про энергетику, а про индустрию полностью согласен председатель Наблюдательного совета Ассоциации «Сообщество потребителей энергии» Александр Старченко.  Он подчеркнул: для энергетики основное значение имеет коэффициент использования установленной мощности (КИУМ). Однако наши солнечные и ветряные электрические станции работают на 12–30 % хуже, чем в среднем по миру. Если, например, КИУМ солнечной станции в среднем по миру составляет 18 %, то у нас – 14 %. Хотя солнечных дней в году у нас не меньше, чем во многих других странах. По ветрякам ситуация ещё хуже: их КИУМ в среднем по миру 34 %, у нас 27 %. Объяснение всему этому простое: у тех компаний, которые в рамках программы ДПМ ставят электростанции на возобновляемых источниках, отсутствует стимул экономить деньги. Они и так получают всё, что им нужно. Гарантированная плата за мощность не мотивирует конкурировать за стоимость электроэнергии.

Реальный рынок ВИЭ за 7 лет реализации Программы поддержки ВИЭ не создан. Существует некий олигопольный клан, представленный несколькими компаниями, который никак не решает задачи развития «зелёной» энергетики. Возможно, этим во многом объясняется то, что наша возобновляемая энергетика самая дорогая в мире, а наши ВИЭ-технологии слабо развиты.

«На мой взгляд, основным препятствием для развития ВИЭ является ДПМ. Он фиксирует наше отставание в области возобновляемой энергетики и чем дальше, тем больше мы будем отставать», – резюмировал А. Старченко.

Не имея технологий и индустрии, строить возобновляемую энергетику невозможно, возразил представитель Минэнерго России А. Максимов. На данном этапе отрасль занята именно созданием индустриальной базы. И в первой Программе ВИЭ мы ставили акцент на том, чтобы создать технологии, которые в мире уже есть, а у нас не развиты. Да, государство тратит средства на развитие. Да, на начальном этапе надо платить дорого, чтобы впоследствии это дало эффект. Ситуация в области ВИЭ будет меняться.  Развитие технологий привёдет к снижению цены на электроэнергию, выработанную на возобновляемых источниках. С учётом этого сформирован второй этап Программы. На уровне правительства определены стоимостные показатели Программы поддержки – около 700 млрд руб. до 2050 г. Из этой суммы около 400 млрд руб. будет потрачено в период 2025–2035 гг.

Представитель Минэнерго рассказал о нововведениях и требованиях, обозначенных в новой программе. Сказал, что в новой программе пересчитаны все ценовые показатели, что за основу принят одноставочный тариф, который станет мощным стимулом к повышению эффективности проектов ВИЭ и повышению конкурентоспособности «зелёной» электроэнергии, что повышаются требования к локализации производства на территории России и к экспортной деятельности компаний, работающих в ВИЭ-сегменте.

Также было отмечено, что если раньше речь шла только об электроэнергии ВИЭ, поступающей на оптовый рынок, то теперь вышло Постановление Правительства РФ о поддержке использования ВИЭ в рознице. Это позволит регионам активнее участвовать в работе рынка. Минэнерго наращивает нормативную базу, однозначную и понятную для участников РРЭ, рассчитывая, что внедрение ВИЭ в регионах будет расширяться. Поскольку только широта охвата позволяет снижать итоговую стоимость.

Кроме того, Минэнерго разрабатывает подзаконные акты по микрогенерации, нормативные документы по энергоснабжению удалённых изолированных территорий с использованием ВИЭ, а также по участию объектов ВИЭ в АЭК и других сегментах микрогенерации.

Своими мыслями и предложениями поделились руководитель Инвестиционного дивизиона ВИЭ УК «РОСНАНО» Алишер Каланов, председатель наблюдательного совета НП «Ассоциация предприятий солнечной энергетики» Игорь Шахрай, заместитель генерального директора ГК Хевел Олег Шуткин, вице-президент по стратегии, управлению производственным портфелем и трейдингом, ПАО «Фортум» Дмитрий Боровиков.

Заместитель председателя Ассоциации «НП «Совет рынка», главный редактор журнала «Вести в электроэнергетике» Олег Баркин дал пояснения по поводу целеполагания Программы поддержки развития ВИЭ. Он отметил, что при запуске ВИЭ-ДПМ1 ставилось две цели: увеличение доли возобновляемой энергетики в энергобалансе страны и локализация производства. При этом вторая цель «перевешивала» первую, что объясняется необходимостью создания индустриальной базы для ВИЭ.

При переходе ко второму этапу нацеленности на развитие ВИЭ-индустрии недостаточно. В стране должна активно развиваться «зелёная»» энергетика на основе инновационных технологий и оборудования. Нужно создавать продукты, пользующиеся спросом на мировом рынке. Поэтому на втором этапе Программы развития ВИЭ выставляются жёсткие требования к экспортной деятельности.

Говоря об экономических перспективах ВИЭ, О. Баркин отметил, что в мире ВИЭ становится конкурентным при производстве электроэнергии по сравнению с традиционным топливом. В России в ближайшие 10 лет экономического паритета, скорее всего, ожидать рано, а вот углеродный паритет может быть достигнут, в связи с тем, что стоимость углеродной генерации из-за введения экологических ограничений может косвенно вырасти.

Спикер призвал все вопросы рассматривать в комплексе, поскольку только в этом случае можно увидеть целостную картину развития возобновляемой энергетики в России. Если мы сумеем за 10 лет сделать индустрию ВИЭ эффективной и распространим её возможности не только на оптовый рынок и на другие сектора, то мы получим повышение эффективности и снижение стоимости ВИЭ, развитие «зелёной» энергетики, простимулируем развитие смежных секторов, в том числе науки, образования и т.д.

По словам О. Баркина, модель Программы 2.0 направлена на повышение эффективности ВИЭ, начиная с производства оборудования и компонентов. Серьёзная ставка делается на технологическую эффективность. Сейчас надо искать решения по эффективному встраиванию ВИЭ в энергосистему. Сложность состоит в том, что нужно не только производить дешёвое энергооборудование для ВИЭ, но и создать механизмы встраивания возобновляемой энергетики в энергосистему так, чтобы не ухудшить работу последней. Как это сделать, — надо обсуждать. «Системный оператор ЕЭС» уже высказал ряд предложений по этому поводу.

Докладчик также обратил внимание на то, что второй этап Программы развития ВИЭ завершится в 2035 году, а вместе с ним – поддержка ВИЭ-индустрии со стороны энергетики.

Поэтому уже сегодня нужно серьёзно думать о третьем этапе Программы (2035–2050 гг.), и инвестировать в те решения, которые будут работать на рынке после 2035 года, уже без поддержки со стороны энергетики.