Перекрестное субсидирование – проблема не электроэнергетики, а макроэкономики. Поэтому ее решение находится в компетенции Минэкономразвития РФ, а не Министерства энергетики, — заявил заместитель директора Департамента развития электроэнергетики Минэнерго России Антон Эрдыниев на заседании Комиссии по электроэнергетике РСПП. В этим мнением согласились практически все участники профессиональной дискуссии.

Перекрестное субсидирование является одной и наиболее серьезных проблем для электроэнергетики. Все попытки по сокращению «перекрестки» не привели к желаемым результатам. Наоборот, нагрузка на промышленных потребителей выросла. Причем основной «удар» приходится на малый и средний бизнес, который присоединяется к распределительным сетям. Крупные промышленные потребители, напрямую подключенные к магистральным сетям ФСК, с перекрестным субсидированием не сталкиваются.

В целях снижения нагрузки перекрестного субсидирования для промышленных потребителей, присоединенных к распредсетям, Минэнерго РФ выступило с инициативой перенести часть «перекрестки» на крупных промышленных потребителей, напрямую присоединенных к сетям ПАО «ФСК ЕЭС». Размер перекрестки должен быть пропорционален объему полезного отпуска электроэнергии. По мнению разработчиков, такая дифференциация приведет к тому, что тарифы на электроэнергию для крупных промышленных компаний несколько вырастут (в 1,5 раза за семь лет), а для более мелких снизятся.

Кроме того, в Минэнерго РФ разработан проект постановления, предусматривающий введение платы для потребителей (кроме населения и приравненных к нему категорий) за неиспользуемый резерв сетевых мощностей. В стране сложилась такая ситуация, когда потребитель подает заявку на значительно большую мощность, чем ему требуется. В итоге использует только часть от заявленного, а отказываться от лишнего не желает. Вследствие такого подхода, действующие электрические сети остаются недозагруженными, а для технологического подключения новых потребителей требуется новое строительство, что приводит к избыточным затратам.

Согласно документу Минэнерго, ставка по оплате сетевого резерва будет увеличиваться поэтапно вплоть до полной оплаты потребителем заявленной максимальной мощности. Этот экономический стимул позволит существенно снизить наличие избыточных мощностей.

В Правительстве РФ оба предложения Минэнерго поддержали, однако в профессиональном сообществе они вызвали бурные споры.

Инициативы Минэнерго РФ обсуждались на многих дискуссионных площадках, в том числе на Согласительной комиссии и в Государственной Думе. По ним было высказано множество возражений. Министерство энергетики РФ доработало законопроекты с учетом замечаний и предложений, но своей позиции не изменило.

На заседании в РСПП, проходившем под председательством члена бюро РСПП, председателя Комиссии по электроэнергетике Григория Березкина, инициативы Минэнерго РФ по дифференциации тарифа ПАО «ФСК ЕЭС» для прямых потребителей и по введению оплаты резерва сетевой мощности и их влиянию на промышленность, также вызвали разные мнения. В дискуссии приняли участие представители законодательной и исполнительной власти, руководители энергетических и крупных промышленных компаний, члены профессиональных союзов и ассоциаций.

К участию в заседании был привлечен отраслевой журнал «Вести в электроэнергетике».

Анализируя вопрос о дифференциации тарифа для ПАО «ФСК ЕЭС», заместитель председателя комитета Государственной Думы по энергетике Валерий Селезнев отметил, что документ не ставит цели снижения перекрестного субсидирования. В нем прописывается унифицированный подход к формированию тарифа для промышленных потребителей, независимо от того, к каким сетям они присоединены — магистральным, или распределительным. При этом есть немало моментов, которые требуют серьезной проработки.

Прежде всего, это касается географии применения механизма дифференциации. Согласно действующей редакции документа, данный механизм распространяется даже на те регионы, где перекрестное субсидирование отсутствует.

Кроме того, в проекте ФЗ не оговаривается, что действие прямых механизмов дифференциации будет прекращено, если проблема перекрестного субсидирования будет решена.

Необходимо разработать методические указания, определяющие порядок расчета величины перекрестного субсидирования и ее распределения между уровнями напряжения при введении тарифов на услугу по передачи электроэнергии.

В. Селезнев обратил внимание на то, что в силу особенностей методологии расчета тарифов, увеличение платежа прямых потребителей ФСК происходит на большую величину, чем снижение нагрузки на перекрестное субсидирование, которую несут остальные потребители. Это тоже следует учитывать.

Депутат убежден, что реализация проекта приведет к серьезному ухудшению экономических условий прямых потребителей ФСК: по данным Ассоциации «Сообщество потребителей энергии» ожидаемое сокращение промышленного производства потребителями ПАО «ФСК ЕЭС» составит 50-60 млрд. руб. в год. Это приведет к снижению отчисления налога на прибыль на 5-12 млрд. руб. в год.

Также было отмечено, что редакция документа не предусматривает четко сформулированного механизма трансляции эффекта от дифференциации тарифа ПАО «ФСК ЕЭС» на тарифы розничных потребителей, что создает неопределенность относительно результата его внедрения.

Комитет ГД по энергетике выработал ряд предложений и рекомендаций. Там, в частности, отмечено, что на прямых потребителей ФСК должен распределяться объем перекрестного субсидирования, сложившийся в энергосистеме региона присутствия потребителя. Вопрос распределения перекрестного субсидирования надо решать с учетом региональных особенностей, оценивая при этом целесообразность применения данных механизмов в тех регионах, где для населения действует экономически обоснованный тариф на электроэнергию. Необходимо создать условия, при которых превышение уровня перекрестного субсидирования невозможно.

Нужно разработать и внедрить методологию учета объемов перекрестного субсидирования в электроэнергетике, позволяющую предельно обоснованно учитывать все виды «перекрестки» в отрасли. Данная методология позволит обеспечить исполнение ранее принятых решений по сокращению объёмов перекрестки. Следует утвердить ориентиры сокращения объемов «перекрестки» в электросететвом комплексе по годам с одновременным снижением темпов сокращения перекрестного субсидирования в объеме не менее 15%, пересмотреть понижающие коэффициенты для определенных категорий населения и т.д.

Директор департамента тарифной политики ПАО «Россети» Ирина Шагина также высказалась за разработку методики расчетов перераспределения «перекрестки». Она подчеркнула, что в компании «Россети» инициативы Минэнерго поддерживают. При этом специалисты понимают, что перераспределение перекрестки не обеспечит роста выручки компании. Эффект законодательной инициативы прежде всего – в установлении справедливости, которое несет с собой дифференциация. Ведь по данным Минэнерго тариф ФСК в 4 раза ниже, чем в ТСО при одинаковых объемах потребления.

«Если действия и документы не приводят к снижению перекрестки, они бесцельны», — заявил заместитель генерального директора ООО «Компания «Базовый элемент» Вадим Гераскин. От перекрестного субсидирования страдают все стороны энергорынка. Поэтому нужно принимать меры для решения реальных проблем, а не заниматься переброской «перекрестки» с распредсетей на магистральные и обратно.

Вице-президент ПАО «НЛМК» Сергей Чеботарев тоже критически оценил последнюю редакцию документа о дифференициации тарифа ФСК. Он считает, что принятие законопроета заставит крупные компании активнее развивать собственную генерацию. В пример привет собственный опыт: металлургический комбинат получает электроэнергию от собственного генерирующего объекта, который находится за забором предприятия. Платит за это по общесетевому тарифу. С 2013 года компания заплатила сетевым компаниям за поставку электричества 30 млрд. руб., не получив от них ни одного киловатт-часа. Новые инициативы Минэнерго создают стимулы для ухода «НЛМК» из энергосистемы в сторону развития собственной генерации и локальных сетей. Такой же политики придерживаются другие потребители. Это – очередной сигнал для Минэнерго и для энергетических компаний, к которому следует прислушаться.

От новой схемы перекрестного субсидирования малый и средний бизнес ничего не получит, убежден директор по работе с естественными монополиями ОК «Русал» Максим Балашов. Дополнительные доходы от дифференциации тарифа будут направлены на финансирование инвестиционных программ «Россетей». Таким образом, повышение тарифов для крупных потребителей в реальности приведет к простой перекачке денег из промышленного сектора в энергетику. Представитель «Русала» добавил, что ОК оплачивает 57% перекрестного субсидирования в Иркутской и 38% — в Мурманской области. Так что обвинять его в защищенности от «перекрестки», по меньшей мере, несправедливо.

М. Балашов также сказал о том, что «Русал» является участником важнейших Национальных проектов, в том числе по повышению экспортного потенциала, а также в программе Минпрома РФ по повышению конкурентоспособности отечественных предприятий, на реализацию которой выделяется 422 млрд. руб., в том числе из госбюджета. Складывается интересная ситуация: с одной стороны государство стимулирует отечественную промышленность к развитию, формируя Нацпроекты и экономические программы, с другой – вынимает деньги, которые могли бы пойти на развитие промышленного сектора, в пользу энергокомпаний.

При этом эффективность работы сетевых компаний вызывает большие вопросы. Например, почему у нас сетевой тариф в конечной цене на электроэнергию составляет 50%, а в европейских странах – всего 15%?

Высокий сетевой тариф в распредсетях заставляет промышленных потребителей отказываться от сетевых услуг. При анализе потерь Минэнерго посмотрело на рост полезного отпуска в МРСК и ФСК. Оказалось, в ФСК он составляет 36 млрд. кВТ/ч за счет основных вводов, а в МРСК – 47 млрд. кВт/ч, но за счет закрытия отпуска для ушедших потребителей.

Крупная промышленность, на которую приходится половина общего объема потребления электроэнергии, несет более 2/3 нагрузки перекрестного субсидирования, в то время как малый бизнес – всего 4%, а нередко и сам субсидируется, — подчеркнул заместитель Ассоциации «Сообщество потребителей энергии» Валерий Дзюбенко.

Говоря о мощности, которую сетевые компании хотят предъявить к оплате потребителям, он заявил, что зачастую речь идет о «бумажной мощности». Простой пример: в 2014 году прирост установленной трансформаторной мощности в сети оказался в 1,5 раза меньше мощностей, проданных потребителям по договорам техприсоединения. Интересно, что на самом деле продали потребителям? Кроме того, по последним актуальным данным объем мощности, проданной по договорам в 2013-2017 гг. в 3 раза превысил объем трансформаторной мощности, которая за этот период появилась в сетях. В связи с чем вопрос «что понимается под словосочетанием «резерв мощности?» остается открытым.

Участники заседания обратили внимание на то, что законопроект предлагает определять услугу по сетевой мощности, как готовую. Но способна ли сетевая организация подтвердить ту максимальную мощность, которую она якобы готова поставлять потребителю? Практика показывает, это далеко не всегда так.

По вопросу об оплате за максимальный резерв сетевой мощности высказались все спикеры и желающие из зала. Ряд серьезных замечаний высказал зампред комитета ГД по энергетике В. Селезнев. Его тезисы развили в своих выступлениях многие участники дискуссии.

Вопрос об оплате за резерв мощности должен быть внесен на заседание Правительства РФ в июне. Механизмы по оплате за резервирование мощности выработаны в ОАО» Россети» и направлены в Минэнерго РФ для внесения в новую редакцию документа, пояснил заместитель генерального директора по реализации услуг ПАО «Россети» Александр Пятигор. Переход на оплату максимального резерва мощности будет производиться поэтапно с 2020 по 2024 год. Оплата за резерв мощности не затрагивает население и приравненные к нему категории потребителей.

М. Балашов не увидел логики в обсуждаемом документе. Он считает, что его принятие ничего не даст. По сути, законопроект предлагает еще один вид перекрестки – и ничего больше.

Ряд предложений высказала заместитель председателя правления Ассоциации ГП и ЭСК Елена Фатеева. Прежде, чем вводить положение об оплате потребителями резервной мощности, нужно все тщательно взвесить, считает она. При принятии нового закона с соответствующими подзаконными актами, плата для тех потребителей, которые по объективным причинам не могут отказаться от резервной мощности, станет неподъёмной. В связи с этим, нужно правильно использовать коэффициент оплаты за мощность. Он должен применяться к объемам, а не к тарифам.

Е. Фатеева также сказала также о том, что переход к оплате за резерв мощности должен быть экономически обоснованным. Но есть ли в сетях та мощность, которую пытаются предъявить потребителям к оплате? Другими словами, все ли объекты, отраженные в документах как построенные, реально существуют?

Оценивая законопроект по оплате за резерв сетевой мощности, М. Балашов усомнился в целесообразности документа, поскольку он ставит в невыгодное положение крупные предприятия. Тема накопления резерва мощности возникла не от крупного потребителя, а от мелкомоторного бизнеса и от избыточных заявок регионов. Но пострадают от введения законопроекта не они, именно крупные потребители, причем исключительно те, кто владеет собственной генерацией. В связи с этим НМЛК просит внести поправку о выводе из-под действия Положения об оплате резерва мощности объемы генерации, произведенные на собственных объектах.

Свои умозаключения по обоим законопроектам высказали директор Ассоциации «Совет производителей энергии» Дмитрий Вологжанин, советник генерального директора АО «Северсталь Менеджмент» Олег Тельнов, генеральный директор АО «ЕЭСиК» Владимир Немичев и другие.

Подводя итоги обсуждению, председатель Комиссии РСПП по электроэнергетике Г. Березкин отметил, что стратегических решений по снижению прекрестного субсидирования в стране не принято. Но их нужно искать, нужно приходить к консолидированным решениям.

Лучший способ исключения «перекрестки» – это переход к экономически обоснованным тарифам. Но пока на среднестатистическую зарплату россиянина можно купить электроэнергии меньше, чем в Турции, об этом не может быть и речи.